Форум о банкротстве и продуктах «РИТ»

[vva]

http://www.tribuna.ru/news/2009/09/30/news4380/

Кого спасать? Предприятия или собственника?

Российская экономика в некоторых проявлениях немного напоминает горку, по которой катится снежный ком. Предприятия, понабравшие кредитов перед кризисом, оказались не в состоянии расплатиться по ним и все как один бросились реструктурировать задолженность и пролонгировать выплаты под увеличение банковского процента. В самое ближайшее время наступит период, когда банкам придется реструктурировать уже отложенную год назад задолженность. Государство готово предоставить банкам гарантии по кредитованию таких предприятий. Банки готовы выдавать новые кредиты и откладывать выплаты по старым на сумму предоставляемых госгарантий. Проблемные предприятия по-прежнему готовы новые кредиты брать и по-прежнему не готовы их отдавать. Движение по этому замкнутому кругу может быть бесконечным и дает оно два результата – отсутствие банкротств в дне сегодняшнем и накапливание огромной долговой массы, которую предприятия все равно не смогут отдать, в дне завтрашнем.

Логика правительства в том, чтобы не допустить банкротств сегодня, потому что это будет иметь огромные социальные последствия. Логика банков в том, чтобы не брать в управление активы проблемных предприятий. Логика проблемных предприятий и их владельцев в том, чтобы брать кредиты сегодня и надеяться, что завтра государство само придумает, как их спасти в очередной раз.

«Я вздрагиваю, если кто-то объявляет о банкротстве, потому что понимаю, что наверняка у него был кредит в Сбербанке», – посетовал в интервью Reuters глава Сбербанка Герман Греф. Добавим от себя, что и должники Сбербанка тоже, к сожалению, все это прекрасно понимают. Поэтому огромный долг перед Сбербанком, впрочем, как и перед другим банком с государственным участием, рассматривается должником в нынешних условиях как повод просить о дополнительной финансовой подпитке.

В бюджете на этот год на госгарантии выделено 300 млрд рублей. Сбербанк уже предоставил в комиссию первого вице-премьера Игоря Шувалова свои предложения на сумму свыше 120 млрд рублей. Но это капля в море. Ведь только строителям Сбербанк предоставил свыше 600 млрд рублей кредитов. А строительство и автопромышленность – очень проблемные отрасли. В кризис люди отказались от покупки предметов длительного пользования.

Госгарантии – это страховка для банков. Если их клиент так и не сможет выбраться из долгов, то кредит, по которому даны госгарантии, погасит государство. Этот прием очень выгоден банкирам. Но что же потом делать государству с предприятием-банкротом? Как получить обратно сумму, выделенную под госгарантии? Вставать в очередь на конкурсную массу? Не подменяет ли этот механизм одну проблему другой? Ведь получается, что вместо спасения предприятия государство за счет своих средств спасает неэффективного собственника.

Эту проблему – кого же спасать, живое предприятие или неэффективного собственника – легко проиллюстрировать на примере холдинга «Уралхим».

Получив в 2008 году рекордную выручку в 47,7 млрд рублей, «Уралхим» (владелец – Дмитрий Мазепин) уже в октябре прошлого года оказался в глубоком кризисе из-за потери рынков сбыта. На тот момент его задолженность составляла 1,2 млрд долларов. Сейчас она уже близка к 2 млрд долларов. И основной кредитор – именно Сбербанк. Предприятия холдинга приносят убытки, в первую очередь ОАО «Воскресенские минеральные удобрения» – ВМУ. За первое полугодие убыток ВМУ вплотную приблизился к 1,5 млрд рублей. Еще 2,5 млрд рублей убытков образовалось в самом холдинге (без учета балансов предприятий). Особых перспектив нет, что в принципе признало и само руководство в своем письме в Минпромторг с просьбой о помощи. В письме указана основная причина убытков – отрицательная рентабельность в 58% при производстве основного продукта – диаммонийфосфата. А ВМУ – градообразующее предприятие подмосковного Воскресенска, и его остановка вызовет огромные социальные последствия, а стало быть, надо ВМУ спасать.

Но в действиях руководства «Уралхима» план спасения предприятия совершенно не просматривается. Более того, есть, как уже писали многие СМИ, предположение в том, что Дмитрий Мазепин готовит для ВМУ процедуру «анонимного банкротства». Для этого спешно затеяна процедура дополнительной эмиссии акций предприятия. Как ожидается, весь объем допэмиссии выкупит кипрская офшорная компания. Если такое случится, это позволит киприотам взять под контроль более 60% акций ВМУ. Этот офшор де-юре никакого отношения к «Уралхиму» не имеет. А значит, за то, что может произойти с ВМУ, «Уралхим» никакой ответственности нести не будет.

В том, что старейшее предприятие агрохимической отрасли России надо спасать, нет никаких сомнений. Но как? Только Сбербанку «Уралхим» должен без малого миллиард долларов. Еще на 100 миллионов – гарантия Сбербанка под оферту «Уралхима» перед миноритарными акционерами ВМУ. «Уралхим» условия оферты не выполнил, и теперь Сбербанк должен сделать это за Дмитрия Мазепина.

И как в таких условиях спасать «Уралхим» и ВМУ? Давать новые кредиты под госгарантии? Теоретически можно и так, но сумма кредита в этом случае должна быть близка к 100 млрд рублей. Меньшего просто не хватит, чтобы обеспечить выживаемость компании в современных условиях. Из них 60–70 млрд рублей надо на полную перекредитовку по старым долгам, а еще 30–40 млрд рублей придется вложить в глубокую реконструкцию производственных мощностей на ВМУ и заводе минеральных удобрений КЧХК.

Кризис, убытки, безответственные решения менеджеров и неоправданная экономия на вложениях в модернизацию мощностей уже привели к тому, что экологическая обстановка в Кирово-Чепецке стала угрожающей. Горожане даже были вынуждены образовать Комитет спасения Кирово-Чепецка и выдвинуть в ходе митинга требования о национализации предприятия. Губернатор области Никита Белых, учитывая значение химкомбината для Кирово-Чепецка, был вынужден взять ситуацию под свой контроль и свою ответственность и уже провел встречу с активистами Комитета спасения.

Итак, спасение предпринимателя Дмитрия Мазепина в качестве собственника холдинга «Уралхим» будет стоить государству 100 млрд рублей в ближайшем будущем. А уже сейчас государство вынуждено тратить ресурс губернатора Кировской области, ведь для Никиты Белых попытка усмирить справедливо возмущенную общественность может обернуться невосполнимыми имиджевыми потерями. Уже сейчас государство вынуждено перенапрягать свой административный ресурс, чтобы не допустить социальной катастрофы в подмосковном Воскресенске. Уже сейчас государство силами Сбербанка спасает «Уралхим» от неминуемого банкротства. Это все выглядит не совсем справедливо по отношению к менеджерским талантам руководителей и владельцев холдинга, но другого пути у государства, как показывает практика, попросту нет. У государства нет иного механизма выхода из этой патовой ситуации, кроме прямого банкротства. Но оно вызовет серьезные социальные последствия, которые в настоящий момент для государства крайне нежелательны. Вот и возникает эта ситуация, когда государство вынуждено спасать компанию и ее неэффективных собственников, даже вопреки экономической логике.

Говоря о цене спасения холдинга «Уралхим» – 100 млрд рублей. Это треть всех бюджетных ассигнований России на правительственные гарантии банкам. Меньшая сумма в 50–70 млрд рублей не спасет «Уралхим», а лишь отсрочит его кончину на год-полтора. И здесь возникает вопрос, с которого мы начали. Схема Сбербанка спасает банк от риска в случае банкротства заемщика. А кто же спасет само предприятие и город от риска потери 3,5 тысячи рабочих мест? Может быть, Мазепин? Однако, как показывают последние события, доверять Дмитрию Мазепину как менеджеру компании (особенно учитывая то, где эта компания оказалась) огромные госсредства просто противопоказано. Как пишет журнал «Слияния и поглощения» (№9 за 2009 год), «несмотря на трудности, хозяин «Уралхима» заплатил себе 5,4 млрд рублей дивидендов за 2008 год по акциям Кирово-Чепецкого химкомбината, входящего в холдинг. Это больше показателей чистой прибыли комбината в 1,8 раза». Вывод активов из компании, о котором подробно пишет журнал, может принять гигантские масштабы при таком объеме госпомощи. И вопрос о том, как спасти предприятие, не спасая собственника, остается открытым.

У государства нет сегодня реальных механизмов санирования предприятий, перешедших в госсобственность. Нет таких механизмов и у банков, которые готовы раз за разом реструктурировать старые долги, лишь бы не забирать предприятие в свою собственность. Банкиры смутно представляют себе, что же с банкротными предприятиями делать. И этот механизм необходимо нарабатывать. Ибо компании, превратившиеся в черную дыру для заемных средств, надо останавливать. Иначе размер дыр в балансах банков и в бюджете страны может стать необозримым.