Константин Удров и Ольга Степанова состояли в браке с 1995 по 2022 г. Удров зарегистрировался как индивидуальный предприниматель в 2002 г. и осуществлял деятельность по ремонту автомобилей. В связи с предпринимательской деятельностью у него образовалась задолженность по налогам и страховым взносам в размере 96,5 тыс. рублей за период с 2017 по 2022 г. Удров погасил эту задолженность и обратился в суд с иском к бывшей супруге Степановой о признании долга общим обязательством супругов и взыскании с нее половины суммы долга. Он посчитал, что доход от его деятельности использовался на нужды семьи. Суды трех инстанций отказали Удрову в удовлетворении иска. Удров обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд РФ, указав, что долг по налогам является общим обязательством супругов. Однако Верховный Суд оставил акты нижестоящих судов без изменения (дело № 91-КГ25-3-К3).
Фабула
Константин Удров и Ольга Степанова состояли в браке с 5 мая 1995 г. по 13 сентября 2022 г. Удров был зарегистрирован в качестве индивидуального предпринимателя с 22 октября 2002 г. и осуществлял деятельность по ремонту автомобилей.
В связи с предпринимательской деятельностью у Удрова образовалась задолженность по уплате налогов и страховых взносов в размере 96,5 тыс. рублей за период с 1 января 2017 г. по 31 декабря 2022 г. Удров погасил эту задолженность и обратился в Псковский районный суд Псковской области с иском к Степановой о признании данного долга общим обязательством супругов и взыскании с нее 1/2 суммы долга (48,2 тыс. рублей). Он посчитал, что полученный от предпринимательской деятельности доход использовался на нужды семьи, поэтому задолженность по налогам является общим долгом супругов.
Суды трех инстанций отказали Удрову в удовлетворении иска. Удров обратился в Верховный Суд.
Что решили нижестоящие суды
Псковский районный суд Псковской области исходил из того, что Удров осуществлял предпринимательскую деятельность самостоятельно, вел учет доходов и расходов, сдавал декларации в налоговый орган. Доказательств участия Степановой в его деятельности не представлено. Задолженность Удрова перед налоговым органом является его личным долгом как индивидуального предпринимателя.
Судебная коллегия по гражданским делам Псковского областного суда указала, что уплата налогов и страховых взносов является индивидуальным обязательством предпринимателя перед государством и не может считаться долговым обязательством, возникшим в интересах обоих супругов. Кроме того, периоды уплаты налогов и взносов выходят за пределы фактических брачных отношений между сторонами.
Третий кассационный суд общей юрисдикции согласился с выводами судов первой и апелляционной инстанций.
Что думает заявитель
Удров посчитал, что долг по налогам, возникший в связи с его предпринимательской деятельностью в период брака, является общим обязательством супругов. По его мнению, полученный от этой деятельности доход использовался на нужды семьи, поэтому бывшая супруга Степанова должна нести солидарную ответственность по погашению данной задолженности.
Что решил Верховный Суд
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ указала, что по общему правилу долги, возникшие в связи с предпринимательской деятельностью, являются личным обязательством индивидуального предпринимателя. Обязательство по уплате налогов не подлежит возложению на супругу предпринимателя исключительно в связи с наличием брачных отношений. Такие обязательства не относятся к общим, если отсутствуют доказательства того, что все полученное от предпринимательской деятельности направлялось на нужды семьи.
Суды установили, что Удров осуществлял деятельность самостоятельно, а большую часть доходов распределял на выплату зарплаты сотрудникам, приобретение инструментов, оборудования и материалов. Степанова не была вовлечена в его деятельность. Доказательств использования всех доходов на нужды семьи не представлено.
Кроме того, периоды задолженности по налогам и взносам в основном выходят за пределы фактических брачных отношений сторон.
Итог
Верховный Суд оставил акты нижестоящих судов без изменения.
Почему это важно
Верховный Суд верно подошел к вопросу изучения фактических обстоятельств возникновения налоговых обязательств через призму норм семейного и гражданского права, Закона о банкротстве, разъяснений ВС РФ и ее потенциального влияния на судебную практику по аналогичным спорам, отметил Денис Саблуков, руководитель практики реструктуризации и банкротства Компании Sudohod.
По его мнению, в позиции ВС РФ важно:
1) Разграничение личных и общих обязательств супругов. Ключевой вопрос дела заключался в применении норм ст. 34, 39 и 45 Семейного кодекса РФ (СК РФ). Суды, включая ВС РФ, исходили из того, что по общему правилу, закрепленному в п. 1 ст. 45 СК РФ, по обязательствам одного из супругов взыскание обращается на его личное имущество. Обращение взыскания на общее имущество супругов по обязательствам одного из них возможно лишь в исключительном случае, прямо предусмотренном п. 2 ст. 45 СК РФ: если судом установлено, что все полученное по таким обязательствам было использовано на нужды семьи.
2) Соответствие позиции ВС РФ Закону о банкротстве и разъяснениям Пленумов. Верховный Суд для обоснования своей позиции прямо сослался на правовую позицию, изложенную в п. 46 Обзора судебной практики по делам о банкротстве граждан, утвержденного Президиумом ВС РФ 18 июня 2025 г. Данный пункт Обзора устанавливает, что по общему правилу долги, возникшие в связи с предпринимательской и иной экономической деятельностью должника, являются его личным обязательством. Обязательство по уплате налогов, исчисленных в связи с осуществлением должником предпринимательской деятельности, не подлежит возложению на супругу должника исключительно в связи с наличием между ними брачных отношений. Эта позиция, выработанная в рамках банкротных споров, где вопрос о разделении личного и общего имущества/долгов стоит особенно остро, была экстраполирована Верховным Судом на спор о разделе долгов при расторжении брака. Такой подход демонстрирует системное толкование норм различный отраслей права (семейного, гражданского, налогового) и способствует унификации судебной практики.
3) Значение фактического прекращения семейных отношений. Дополнительным и существенным аргументом в пользу отказа в иске стал установленный судами факт: стороны фактически прекратили совместное проживание с февраля 2022 г., в то время как значительная часть налоговой задолженности сформировалась в последующие периоды (вплоть до января 2023 г.). Этот вывод судов лишний раз подчеркивает, что судебная оценка производится не формально, на основе даты в свидетельстве о расторжении брака, а исходя из реальной обстановки, в которой существовала семья на момент возникновения долгов.
Определение ВС РФ, полагает Денис Саблуков, имеет принципиальное значение для формирования последовательной практики по аналогичным спорам.
- Четкое распределение бремени доказывания: позиция ВС РФ закрепляет, что бремя доказывания обращения средств от бизнеса на нужды семьи лежит на том супруге, кто ссылается на это обстоятельство (как правило, на предпринимателе). Непредставление таких доказательств ведет к признанию долга личным.
- Защита прав супруга, не ведущего бизнес: решение защищает экономические интересы супруга, не участвующего в предпринимательской деятельности, от рисков, связанных с ведением бизнеса другим супругом, особенно в условиях недобросовестного ведения дел или налоговых нарушений.
- Соответствие природе предпринимательской деятельности: позиция суда логична и соответствует сущности предпринимательства как самостоятельной, осуществляемой на свой риск деятельности (ст. 2 ГК РФ). Налоговые обязательства — неотъемлемая часть этого риска, который изначально несет сам предприниматель.
- Унификация подходов: перенос правовой позиции из банкротной практики (п. 46 Обзора) в практику по спорам о разделе имущества супругов свидетельствует о стремлении ВС РФ к созданию единых стандартов разрешения схожих правовых коллизий, независимо от процессуальной отрасли.
Определение Верховного Суда РФ вносит ясность в один из самых спорных вопросов при разделе имущества супругов. Позиция ВС РФ подтверждает, что законодательство не содержит автоматического механизма перевода долгов ИП в разряд общих долгов супругов. Ключевым критерием остается целевое использование полученных средств, а не сам факт ведения бизнеса в период брака.
Денис Саблуков
руководитель практики реструктуризации и банкротства Компания Sudohod
По словам Ильи Абрамова, советника Юридической фирмы INTELLECT, это один из тех редких примеров, когда жалоба, переданная для рассмотрения по существу Судебной коллегии Верховного Cуда РФ, не была удовлетворена – Cуд согласился с позицией нижестоящих судов.
Илья Абрамов полагает, что вынесенное решение представляется обоснованным, поскольку в действительности не было оснований для признания налоговых обязательств мужа общими обязательствами обоих супругов.
Как следует из п. 44 Обзора судебной практики по делам о банкротстве граждан (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 18 июня 2025 г.), п. 2 ст. 35 СК РФ и п. 2 ст. 253 ГК РФ установлена презумпция согласия супруга на действия другого супруга по распоряжению общим имуществом, напомнил он. Однако положения о том, что такое согласие предполагается также в случае возникновения у супругов долговых обязательств перед третьими лицами, действующее законодательство не содержит. Следовательно, обязательство, принятое на себя супругом (или возникшее в силу положений закона), по общему правилу презюмируется личным, если кредиторами или иными заинтересованными лицами не будет доказано обратное.
В комментируемом кейсе в состав обязательств, которые бывший муж просил признать совместными, входили платежи в бюджет – взносы на обязательное пенсионное, медицинское и социальное страхование. ВС отметил, что эти обязательства возникли у экс-супруга уже после фактического прекращения брачных отношений, что исключает какую-либо совместность. Более того, п. 2 ст. 45 СК РФ называет предпосылкой признания обязательства совместным расходование всего полученного по обязательству на нужды семьи. Этот вывод достаточно сложно сделать в отношении обязательств по оплате обязательных фискальных взносов, связанных с деятельностью должника, – разве что в теории. Однако в данном случае был установлен факт раздельного проживания в период возникновения налоговых обязанностей, что не позволяет применить п. 2 ст. 45 СК РФ.
Илья Абрамов
советник Юридическая фирма INTELLECT
В данном деле позиция Верховного Суда не меняет правоприменение, а, скорее, закрепляет и подтверждает уже сложившуюся позицию, указал Олег Скляднев, адвокат, старший партнер, руководитель банкротной практики Адвокатской конторы «Бородин и Партнеры».
Попытки переложить часть обязательств должника не его супругу регулярно предпринимаются как кредиторами, так и самим должником. Их интерес направлен на получение максимального удовлетворения или разделение бремени ответственности. Однако безусловное возложение всех обязательств одного из супругов на другого не может отвечать принципу справедливости, заключил он.
В таких делах суды обязаны установить, прежде всего, основания возникновения долгов: совместные действия супругов или одного из них. В том случае, когда долги возникают по воле одного из супругов, причем нередко второй даже не знает о них, а все полученное по обязательству не направляется на нужды семьи и не используется в общих интересах – второй супруг не должен нести неблагоприятных последствий не своих действий.
Олег Скляднев
адвокат, старший партнер, руководитель банкротной практики Адвокатская контора «Бородин и Партнеры»
На вопрос о том, можно ли признать налоговые обязательства общим долгом супругов, нет единого и точного ответа для всех случаев, констатировала Анастасия Пфайфер, старший юрист Адвокатского бюро DS Law.
Из подхода ВС РФ следует, что каждый спор должен быть рассмотрен отдельно, однако по общему правилу такие обязательства относятся к личным долгам супруга-бизнесмена, отметила она. Чтобы суд отказался от применения этого правила, стороне спора необходимо представить убедительные доказательства.
Позиция в определении ВС РФ по делу № 91-КГ25-3-КЗ от 26 августа 2025 г., по ее словам, согласуется с п. 46 Обзора ВС РФ от 18 июня 2025 г., где указано, что по общему правилу долги, возникшие в связи с предпринимательской и иной экономической деятельностью должника, относятся к его личным обязательствам. Позиция ВС РФ является обоснованной и логичной, показывает на что следует обращать внимание судам при рассмотрении аналогичных споров – участвовал ли другой супруг в бизнесе, куда направлялись доходы от бизнеса, соответствует ли период образования налоговой задолженности периоду брачных отношений, уточнила она.
В рассматриваемом деле налоговые обязательства возникли в связи с осуществлением предпринимательской деятельности супруга, при этом не было представлено доказательств участия в этой деятельности супруги. Суды установили, что большая часть полученных доходов от предпринимательской деятельности направлялась на текущие расходы этого бизнеса. Также следует обратить внимание, что период уплаты налогов и взносов не соответствовал периоду фактических брачных отношений между супругами. Суды нижестоящих инстанций отказали в признании налоговых обязательств общим долгом супругов. Эту позицию поддержал ВС РФ, дав разъяснения такому подходу.
Анастасия Пфайфер
старший юрист Адвокатское бюро DS Law
По мнению Ангелины Альбрандт, юриста Юридической компании «ЮБФ консалтинг», рассматриваемое определение последовательно отражает позиции, изложенные в Обзоре судебной практики по делам о банкротстве граждан от 18 июня 2025 г., касающиеся разграничения личных и общих обязательств супругов.
Верховный Суд вновь подчеркнул необходимость детального исследования назначения расходования денежных средств, полученных от предпринимательской деятельности, пояснила она. Суд исходит из того, что сама по себе предпринимательская деятельность одного из супругов не создает презумпции общности обязательств, даже если они возникли в период брака. Такой подход согласуется с принципом самостоятельной имущественной ответственности индивидуального предпринимателя и снижает риск возложения на второго супруга долгов, с которыми он фактически не был связан.
На практике все большее значение приобретает тщательная оценка характера обязательства и его связи с интересами семьи. Вопрос о признании долга общим не может решаться формально, исходя лишь из факта наличия брачных отношений. Требуется анализ реального участия супруга в формировании долговой нагрузки. Сторона, настаивающая на признании обязательства общим, должна представить убедительные доказательства его семейного назначения. Для судебной практики положительный эффект данного подхода заключается в пресечении попыток кредиторов расширить конкурсную массу за счет супруга несостоятельного должника.
Ангелина Альбрандт
юрист Юридическая компания «ЮБФ консалтинг»
В то же время институт брачного договора приобретает все большее значение как инструмент регулирования имущественных и долговых отношений супругов, подчеркнула она.
Источник заимствования: PROбанкротство
